– Игорь Александрович, Вы – руководитель компании, занимающейся экостроительст­вом. Но при этом ещё и физик. Так всё-таки кто Вы в большей степени – бизнесмен, ученый или, может быть, инженер?

Я – физик по образованию. Область моих интересов – динамика сред со структурой, самоорганизация в таких средах и теория солитонов. Солитоны это такие волны, которые ведут себя как частицы. А экодомами я занялся, по большому счёту, случайно. Мне понадобилось обеспечить жильём четырех аспирантов, пришедших в 1985 году в нашу лабораторию. Мест в общежитии не было, тогда решили построить дом для аспирантов в ближайшем посёлке. Так начался проект «Экодом».

Сначала это был просто автономный дом, понятие «экодом» сформировалось к 1987 году. В этом же году я ввёл термин «экодом» для обозначения тематики наших работ. Этот проект оказался не простым. Требовалось увязать много направлений, по тем временам мало разработанных. Это только кажется: «что нам стоит, дом построить…». Дом – понятие комплексное. Кстати, в Библии слово «дом» самое часто пов­торяющееся слово. Оказалось удачным, что проект возник в Новосибирском Академгородке. В Академгородке создана и поддерживается атмосфера свободного доступа в смежные научные дисциплины. И это даёт большие возможности для развития комплексных проектов. Проект «Экодом» как раз такой проект.

– Так как Вы всё-таки пришли к теме экостроительства?

К понятию «экодом», как я уже сказал, я пришел в 1987 году, а  переход  на экологичес­кое  строительство, как один из механизмов решения глобальных экологических проблем произошёл в 1989 году после публикации доклада ООН «Наше общее будущее». Потом, в 1992 году, была конференция ООН в Рио-де-Жанейро и все наши действия мы увязали с программой «Повестка дня на 21 век», принятой на этой конференции.  В 1993 году в составе делегации  России с макетом нашего экодома участвовали в выставке ЭКСПО-93 в Тэйджоне в Южной Корее, а в 1997 году выиг­рали грант ООН на разработку  проекта строительства экодомов в Сибири.

– А какую роль Вы отвели себе во всем этом деле – в Вашем проекте?

Моя роль в большей степени связана с идеологией развития темы «экодом», разработкой планов реализации, подбором ведущих специалистов и фирм. Много времени уделяю включению этой темы в образовательные программы разных уровней и популяризации.

Цель – организовать процесс массового строительства экодомов в России.

Свою небольшую лепту я внес в то, что начали  возникать группы, работающих в этом направлении. Надо учитывать, что экологическое энергоэффективное домостроение – это мировая тенденция. Но когда я начинал, часто воспринимался как чудак.

– Вы упомянули про подготовку кадров под Ваш проект. Можете рассказать об этом подробнее?

В строительном секторе в Европе 60% занятых являются профессионально подготовленные специалисты. В России их 6%. Тема образования – ключевая. Мы работаем по нескольким направлениям. Совместно с профессиональным училищем №55 г.Новосибирска прорабатываем модель ресурсного центра по подготовке и переподготовке кадров. Мы планируем в нём организовать лабораторию в виде действующего экодома, где мы будем учить ребят производству материалов, сантехнике, инженерии и прочим техническим вещам. Здесь будет представлен весь спектр технологий и оборудования экодома. Программу обучения мы уже разработали и передали её училищу.

На том же самом оборудовании будет осуществляться дополнительное образование менеджеров и аспирантов, для которых мы обеспечим исследовательскую компоненту.

В пятистах метрах от этого центра расположен Институт теплофизики Академгородка. Внутри института нам удалось собрать все тематики, относящиеся к энергоэффективности и энергосбережению. Тема экодома введена как одна из восьми профильных тематик для института. 

Формируем технологическую платформу по малоэтажному строительству. В неё входит два университета, упомянутые Институт теплофизики и училище. Несколько профильных фирм. ООО «Экодом» выполняет роль координатора. 

В области высшей квалификации – по теме «экодом» защищены 3 кандидатские диссертации.

– Можете привести пример какого-нибудь интересного подхода к экостроительству в других странах, опыт которых Вы изучали?

Очень интересен канадский опыт. Как вы думаете, с чего он начинался, с какой проблемы? Как ни странно, с проблемы катастрофического старения населения Канады в 80-х годах. Им был нужен приток новых людей. К необходимому решению они пришли быстро, сообразили, как это сделать. Отрегулировали законодательство, выстроили благоприятные условия для миграции молодежи и т.д. и т.п. В первую очередь, привлекали инженерные кадры. Но в итоге столкнулись с другой проблемой: работать есть кому, а вот жить – негде. И решение жилищной задачи нужно было форсировать. Это было уже в середине 90-х годов.

Так вот, на государственном уровне была осознана необходимость решения жилищной проблемы как можно более дешёвым способом. Был образован ряд структур: исследовательский центр, ипотечная организация, агентства и курирующие министерства. Сначала изучили мировые тенденции – экологическое строительство тогда уже вовсю развивалось, хотя и называлось оно по-другому. В итоге исследовательский центр разработал и построил два дома – на тот период наилучшие из возможных.

На них канадцы отработали всю нормативную базу. Сначала один из домов оснастили всем самым современным на тот момент оборудованием: автоматикой, датчиками. Изучали, как ведут себя все встроенные системы. Доступ к дому дали всего трём специалистам. Второй, точно такой же, вплоть до ориентации в пространстве, дом построили рядом. Но это уже был дом для модификаций, на котором апробировались новые разработки. И вот так постепенно всё доводилось до ума.

– А почему Вы тогда просто не перетащили канадский опыт сюда, в Россию, а попытались создать что-то своё?

Я считаю, что каждый народ должен строить свои собственные дома. Это связано как с культурными традициями, так и с климатическими условиями и уже имеющейся инфраструктурой. Да, у канадцев классный опыт, но тем не менее чтобы построить канадский дом в Сибири, нужно притащить сюда кусочек Канады. А дальше начнутся конф­ликты между канадскими и нашими, российскими условиями. То есть идею-то взять можно, но реализация и привязка должны быть местными. То же самое касается и оборудования – всё обязательно должно быть адаптировано под местные параметры.

Поэтому мы и пошли по пути, когда сами для себя сформулировали понятие экодома и подобрали к нему оптимальный для данных условий комплект оборудования. Вообще, думаю, для всей территории России будет достаточно пяти-шести разных комплектов оборудования, построенного из одного материала, но с разными параметрами. То есть мы пришли к ещё одному важному выводу – необходимости упрощения и унификации.

При этом мы отказались от стандартных строительных технологий и перешли на подход, который может быть назван, скажем так, миниатюризацией. Это – мини-производства строительных материалов и строительных технологий прямо на месте сборки домов. Базовым материалом мы выбрали давно известный пенобетон, армированный пластиковыми нитями. Для сельской местности мы разработали вариант соломенного строительства. Наконец, делаем и деревянные дома, но с комбинированием естественного утеплителя.

Важность именно естественного утеплителя связана с тем, что срок службы пенопластов и других искусственных утеплителей составляет 20-30, максимум – 40 лет. После этого срока они начинают деструктировать. А в рамках нашего подхода базовая эксплуатация дома сроком меньше 70 лет не имеет смысла. Нам нужно капитализировать население – чтобы одно поколение дом построило, а следующие два поколения занимались вопросами дальнейшего развития своего жизнеустройства. То есть это иная качественная характеристика жизни. Вот такими домами мы и занимаемся.

Сейчас канадцы, особенно русскоязычные, пытаются этот рынок в России освоить, хотят внедрять канадские технологии – те, которые прошли проработку в 80-х гг., и которые, на первый взгляд, вроде бы подходят  для экономичес­ки наиболее дешёвого способа закрытия массовых жилищных проблем. Но требования и ограничения у нас сейчас другие. Многие из них нашим требованиям, выработанным в проекте «экодом», не удовлетворяют.

Вообще, я считаю, что всё, что мы делаем, должно соответствовать шестому технологическому кладу. А это – естест­венные, природные технологии. Даже процесс утилизации домов после их эксплуатации должен быть естественным.

При нашей себестоимости, мы может делать дома по 18-19 тыс. за квадратный метр. На фоне современных цен на недвижимость это не много. Но это если речь идет просто  об энергоэффективном, энергонезависимом доме. По цене в 32 тысячи, заявленной государством, мы вполне можем сделать энергопозитивный, то есть энергоизбыточный дом. Причем в нашем, сибирском климате.

– В каких-нибудь глобальных проектах Вы сейчас участвуете?

Да, расскажу об одном из них. Проект называется «Этномир». Масштаб проекта – 140 гектаров и 2 тысячи (а в перспективе до 4 тысяч) человек. Этот проект – своеобразный музей культур разных народов, собранных в одном месте. Его инициатором выступает частное лицо. Нам заказали разработку стратегии развития «Этномира» с применением экологических технологий. Мы её сейчас завершаем  – сформулировали, можно сказать, прототип экорайона города. «Этномир»  – это минимальный объём, на котором можно реализовать в замкнутом цикле все наши технологии. Сейчас мы там делаем, как выразился мой друг, эко-будку. На самом деле это будет учебный, демонстрационный домик. И в наших планах построить 1500 таких домов – во всех российских городах. Но помимо этого нужно подготовить информационное обеспечение и обслуживание каждого дома. То есть это будет даже не дом как таковой, а действующий объект в виде информационного центра. Если сделать дом, но не посадить там электронного гида или не оснастить его раздаточным материалом с кучей всего остального, то такой дом работать не будет.

Интересные факты:

Солитон – не настолько распрост­ранённое слово, как, например, электрон или нейтрон. Солитоном называют весьма необычное образование - «уединённую» волну. Механизм ее возникновения долгое время оставался загадкой для исследователей; казалось, что природа этого явления противоречит хорошо известным законам образования и распространения волн. Открыт солитон был, как ни странно, на воде. В 1834 году шотландский физик Джон Скотт Рассел, наблюдая за баржей, приводимой в движение конной тягой, обнаружил, что после остановки баржи волна катилась далеко вперед, приняв форму водяного холма и сохраняя наб­ранную скорость. Сейчас изучают солитоны в кристаллах, магнитных материалах, волоконных световодах, в атмосфере Земли и других планет, в галактиках и даже в живых организмах.

«Этномир» – проект, создатели которого планируют построить под открытым небом этнографический музей всех существующих народов мира. Парк «Этномир» расположен в Калужской области. Площадь – 260 тысяч кв. м. «Этномир» поделён на 52 этнодвора. Большим странам отдано по одному гектару, маленьким - по одному гектару на несколько стран. Россия находится посередине и занимает 10 гектаров, объединяя в концепции «Этномира» Восток с Западом. Пока большая часть территории остаётся неосвоенной. Ожидается, что парк будет готов в 2020 году.

Фото: и архива Игоря Огородникова, Ponsulak Kunsub / 123rf.com