Познаю ладошкой
Текст: Татьяна Петухова | 2018-09-10 | Фото: | 5107
«Не слишком ли часто мы, взрослые, продолжаем своими руками делать за ребёнка и вместо ребёнка многое такое, что он уже мог бы делать сам, оставляя его руки и его мозг в бездействии, в праздности? Не запаздываем ли мы то и дело передавать ему из рук в руки всё новые и всё более сложные виды деятельности, продолжая настойчиво руководить им и тогда, когда это уже излишне и посему вредно? Не слишком ли часто мы опасаемся передавать ему полную меру ответственности за принятое решение, за предпринятое дело, оправдывая себя тем, что мы сами сделаем всё скорее, умнее и лучше, чем это умеет пока он? <...> А не отсюда ли получаются «удоборуководимые», но безынициативные, пассивно-безвольные и слишком «послушные» люди, как огня боящиеся принимать самостоятельные решения и не умеющие их принимать, тем более – осуществлять? Ведь эти нравственные качества закладываются очень рано, как и им противоположные. Может быть, уже там, где двухлетнего человека, способного осуществлять такую невероятно сложную деятельность, как речь (!), продолжают кормить с ложки точно так же, как и годовалого. Очень может быть». Так в своей работе «Откуда берётся ум» писал философ Эвальд Ильенков, теоретически осмысливая советскую систему обучения слепоглухих детей. О том, как человечество пришло к пониманию возможности обучить человека с полным нарушением слуха и зрения, мы сегодня и поговорим.

«Легче всего обучать слепоглухонемых детей, труднее – глухих, ещё труднее – слепых, а уже совсем трудно – обычных, «нормальных», – говорил основоположник российской педагогики слепоглухих Иван Соколянский (1889-1960). Однако на протяжении веков считалось, что слепоглухих обучить чему-либо невозможно. Даже в конце XVIII века, в эпоху Просвещения, слепоглухого мальчика-англичанина Джемса Митчелла консилиум лучших учёных и врачей Англии определил как дефективного и неспособного к какому-либо обучению.

Только в XIX веке стали известны первые успешные случаи воспитания слепоглухих детей. Первым, кто доказал возможность обучения слепоглухих, был американский врач и педагог Сэмюэл Гридли Хоув (Samuel Gridley Howe, 1801-1876). Он основал училище для слепых в Бостоне, позже ставшее известным как Перкинсовская школа. В 1837 году в возрасте около восьми лет слепоглухонемая девочка Лора Бриджмен (1829-1889) начала обучение у Хоува. К различным предметам Хоув прикреплял таблички с их названиями, сделанными изобретённым им рельефным шрифтом, чтобы на основе осязания создать у ученицы связь между предметом и обозначающим его словом. Он соединил рельефную азбуку для слепых с пальцевым алфавитом глухонемых, тем самым создав инструментарий для обучения слепоглухонемых грамоте. Лора Бриджмен научилась читать и писать; её словарь в форме ручной азбуки, конечно, был ограничен, но этот первый опыт сломал господствующее в то время убеждение о невозможности обучения слепоглухих.

архив А.Суворова 

Далее последовал успех более значительный. Учительница из той же Перкинсовской школы, ученица доктора Хоува, Анна Сулливан, воспитала слепоглухую Элен Келлер (1880-1968). Работе с Элен она посвятила всю свою жизнь. А Келлер, в свою очередь, стала не только первой слепоглухой, получившей высшее образование и степень доктора философии, а также писательницей и крупным общественным деятелем в области обучения и социализации инвалидов, защиты гражданских свобод. Келлер была удостоена одной из двух наивысших гражданских наград США – Президентской Медали Свободы. Марк Твен сравнивал её с Жанной д’Арк и называл одним из интереснейших людей своего времени наряду с Наполеоном Бонапартом.

Поначалу казалось, что Элен совершенно необучаема. Она капризничала, кусалась, дралась, однажды даже выбила своей учительнице два зуба. Несмотря на трудности, учительнице удалось найти подход. Сулливан исходила из понимания того, что нормальный ребёнок учится говорить через подражание, и ещё до того, как он начинает это делать, он понимает всё, что ему говорят другие. «Я буду говорить ей в руку, как младенцу говорят в ухо, исходя из того положения, что она обладает такою же способностью к усвоению и подражанию, как и нормальное дитя», – считала Сулливан.


New England Historic Genealogical Society / wikimedia

Элен Адамс Келлер – американская писательница, лектор и политическая активистка, полностью лишившаяся слуха и зрения ещё в юном возрасте. Стала первой слепоглухой, получившей высшее образование и степень доктора философии. В Капитолии США Хелен Келлер установлен бронзовый памятник, а дом, в котором она провела своё детство, занесён в Национальный реестр исторических мест США. В нём каждый год проводится фестиваль памяти Элен Келлер, и ставится спектакль «Сотворившая чудо» по пьесе драматурга Уильяма Гибсона, написанной на основании биографии Келлер. На фото: юная Элен со своей учительницей Анной Сулливан.

Во второй половине XIX века стали создаваться группы по обучению слепоглухонемых в разных странах: Швейцарии, Германии, Швеции, Франции, Англии и других. Редкий и интересный случай, описанный учителем слепоглухих, профессором Л. Арну (Louis Arnould) в своей книге «Души в темнице», произошёл во Франции. Мари Эртен (Marie Heurtin, 1885-1921) – первый слепоглухонемой ребёнок, который был успешно обучен во Франции. В отличие от Бриджмен и Келлер, потерявших зрение в раннем возрасте, Мари слепоглухой родилась. Отец Мари отказался отдавать дочь в психиатрическую лечебницу, как ему советовали врачи, посчитавшие девочку умственно отсталой. С 1895 года Мари стала обучаться в специальной группе слепоглухих в аббатстве Ларнау, освоила жестовый язык и дактильную речь.


кадр из фильма «Сотворившая чудо» (The Miracle Worker, 1962)

В 1962 году на экраны кинотеатров вышел фильм Артура Пенна, одноимённый пьесе Уильяма Гибсона. Главные роли в картине исполнили те же актёры, что и в спектакле. Обе исполнительницы удостоились «Оскара». На фото запечатлён момент драки Элен со своей учительницей.

Первые успехи по обучению слепоглухих в Советском Союзе были связаны с именем тифлосурдопедагога, основоположника педагогики в этой области, Ивана Соколянского. В 1923 году в Харькове было начато воспитание и обучение группы слепоглухих детей. Именно в ней появилась «советская Элен Келлер» – Ольга Скороходова (1912-1982). Под присмотром Соколянского у неё восстановилась речь, и профессор рекомендовал девочке делать записи того, как она воспринимает мир. Спустя много лет эти записи переросли в большую книгу «Как я воспринимаю, представляю и понимаю окружающий мир», которая приобрела широкую известность. Ольга Скороходова получила степень кандидата педагогических наук и стала единственным в мире слепоглухим научным работником (работала в НИИ дефектологии АПН СССР – ныне Институт коррекционной педагогики РАО).

В 1963 году в Загорске (ныне Сергиев Посад) открылась школа для слепоглухих детей, первым научным руководителем которой стал ученик и последователь Соколянского Александр Мещеряков. Ещё одним человеком, сыгравшим важную роль в теоретическом осмыслении системы обучения слепоглухих детей, был советский философ Эвальд Ильенков. Ключевым в педагогической концепции Соколянского-Мещерякова было понятие совместно-разделённой предметной деятельности. Мещеряков и Ильенков иллюстрировали суть этой деятельности примером кормления ребёнка с ложки, когда воспитатель поначалу полностью управляет рукой ребёнка. Постепенно, чувствуя, что ребёнок начинает делать это самостоятельно, воспитатель должен уменьшать долю своего участия. Мещеряков требовал неукоснительного соблюдения этого принципа от воспитателей и педагогов Загорской школы.

Психолог Даниил Эльконин, выступая оппонентом на защите докторской диссертации Мещерякова, сказал: «Загорский детский дом для психологов и педагогов – всё равно что синхрофазотрон для физиков!».


Charles George Herbermann / wikimedia; журнал «Природа», 1970, №1

Один из создателей советской научной системы обучения слепоглухих детей Александр Мещеряков со своими воспитанницами

Четверо детей из Загорского дома стали участниками эксперимента, задача которого была подтвердить, что слепоглухие люди способны получать высшее образование и заниматься научной работой. В 1971 году они начали обучение на психологическом факультете МГУ им. Ломоносова.

Елена Гончарова (заведующая лабораторией психологического изучения детей и диагностики НИИ коррекционной педагогики РАО) рассказывала, что «первое время сотрудникам лаборатории приходилось сидеть на лекциях возле каждого слепоглухого студента, передавая слова преподавателя дактильной (пальцевой) азбукой на ладонь своего подопечного. К концу дня у педагога немели руки. Поступали и по-другому. Приходили на лекции с магнитофонами, а потом отдавали текст на расшифровку секретарям, незрячим, которые перепечатывали его рельефно-точечным шрифтом Брайля. В таком виде студенты могли прочесть лекцию. Потом стало ещё легче. Для обучения стали применять телетактор, который передавал печатный текст рельефно-точечной азбукой. И наоборот: напечатанная азбукой Брайля речь студентов в виде текста появлялась на экране монитора педагога. Преподаватели получили возможность общаться со студентами самостоятельно и даже проводить семинары и обсуждения. На телетакторе одновременно могли заниматься несколько человек».

Эксперимент завершился. Четверо слепоглухих студентов получили диплом о высшем образовании. Сергей Сироткин защитил кандидатскую по философии, позднее стал президентом Европейского союза слепоглухих и создал общество социальной поддержки слепоглухих «Эльвира». Александр Суворов защитил докторскую по психологии, продолжил научную и педагогическую деятельность и стал первым в мире слепоглухим профессором. Наташа Корнеева после окончания вуза вышла замуж за человека с нормальным зрением и слухом, родила и воспитала двух здоровых дочерей. Юры Лернера, самого старшего из участников эксперимента, уже нет в живых. Он очень увлекался скульптурой: на Востряковском кладбище стоит памятник Мещерякову, отлитый по бюсту, сделанному руками Юрия.

В 1980 году Соколянскому и Мещерякову посмертно была присуждена Государственная премия СССР за создание научной системы обучения слепоглухих детей.


Sergey Lavrentev / 123rf

Первую в мире школу для слепых детей открыл на свои личные средства и в своём собственном доме французский тифлопедагог Валентин Гаюи. Обучение основывалось на изобретённом им самим рельефно-линейном шрифте. Первого своего ученика он обучал по выпуклым деревянным буквам. Также Гаюи предложил специальную доску, на которой слепые могли писать выпуклыми буквами на бумаге между натянутыми струнами. Он же выпустил первые книги для слепых. По книгам с рельефно-линейным шрифтом Гаюи слепые обучались до появления и признания рельефно-точечного шрифта Брайля. Последователи Гаюи изобретали шрифт, следуя тем же принципам – в большей или меньшей степени копируя буквы алфавита. Почему-то почти всем казалось, что шрифт для слепых должен быть похожим на шрифт для зрячих. К тому же так было удобнее зрячим преподавателям. Поэтому поначалу шрифт Брайля, абсолютно непохожий на обычные буквы, не был поддержан. Луи Брайль, потерявший зрение в детстве, обучался по книгам системы Гаюи. На «чтение» одной буквы уходило несколько секунд, и в конце предложения читатель зачастую уже забывал, что было в начале. Луи решил найти способ более быстрого и удобного чтения. Создать шрифт Брайлю помогло вот что. В то время во французской армии использовался специальный «ночной шрифт» капитана артиллерии Шарля Барбье для чтения донесений в темноте. Буквы представляли собой пробитые в картоне отверстия. Армейский код был толчком для создания незаменимого на сегодня шрифта Брайля. Оказалось, что именно лишённый способности видеть, как никто другой, смог создать наиболее удобный для себе подобных шрифт.



Подписаться на новыe материалы можно здесь:  Фейсбук   ВКонтакте


закрыть

Подписывайтесь на нас в Facebook и Вконтакте