– Доктор Гэлвин, существует мнение, что проблема деменции – это, главным образом, проблема развитых стран. Это связано с тем фактом, что продолжительность жизни в них выше, либо же ключевую роль здесь играют какие-то другие факторы?

Основным фактором риска для всех видов деменции является возраст. И по мере того, как продолжительность жизни населения повышалась по всему миру, мы начинали понимать, насколько значимой становится эта проблема в разных странах и культурах. В какой-то степени это и правда чуть более серьёзная проблема для развитых стран, поскольку в целом более качественное продовольствие и санитарные условия, а также доступность лекарственных средств увеличивают среднюю продолжительность жизни, и за счёт этого мы видим больше случаев болезни Альцгеймера и схожих расстройств. Поэтому действительно долгое время считалось, что в менее развитых странах, в которых западный стиль жизни не сильно распространён, заболеваемость болезнью Альцгеймера ниже. Но когда исследователи стали изучать эти регионы, например, страны полуострова Индостан, они поняли, что там деменции, в сущности, не намного меньше – просто здесь её зачастую не называют болезнью, а считают естественным процессом, сопровождающим старение. Таким образом, эта проблема является актуальной для всего мира. Правда, есть ещё и такой нюанс: одна из составляющих современного западного стиля жизни – это питание вне дома и частое употребление фаст-фуда. Это вредно для мозга и может быть одним из факторов, провоцирующих деменцию. То есть сочетание более долгой жизни и современных технологий питания и в самом деле может повысить риск возникновения болезни Альцгеймера у жителей развитых западных стран.

– А насколько высок этот риск? Если опираться на имеющиеся в свободном доступе данные, то оказывается, что к 80-85 годам деменция регистрируется у 50% людей. Это действительно так?

Точное количество случаев заболевания посчитать очень сложно, поэтому мы располагаем только оценочными сведениями. Согласно таковым, в возрасте 65 лет риск возникновения деменции составляет 2%, но к 85 годам возрастает примерно до 42%. Звучит совершенно ужасно – 42% всех восьмидесятилетних людей больны болезнью Альцгеймера! Но это также означает, что 58% людей этого возраста не имеют такого заболевания. Мои исследования, так же, как исследования многих других учёных, направлены на то, чтобы понять, почему 4 из 10 человек заболевают болезнью Альцгеймера, а 6 из 10 – нет. Понимание этих различий может помочь открыть те двери, которые раньше казались закрытыми. В некотором смысле справедливо будет сказать, что о деменции мы сейчас знаем всё – кроме того, почему у одних людей она появляется, а у других – нет.

– А какова природа такого рода расстройств? Она полностью физиологическая, связанная, условно говоря, с «износом» организма?

Сегодня мы достаточно чётко понимаем развитие патологии и механизмы формирования в мозге так называемых амилоидных бляшек и нейрофибриллярных скоплений тау-белка – то есть то, каким образом нормальные белки скапливаются в мозге человека и превращаются в болезнетворные. Этому может поспособствовать целая совокупность генетических факторов, а также биологических, психологических и физиологических изменений, которые могут проявляться и подвергать одних людей большему риску, чем других. К появлению этих заболеваний ведёт множество разных путей, но в то же время есть и множество разных способов прерывания этого процесса. При этом прерывание лишь одного из путей может оказаться недостаточным, возможно, нам необходимо будет подходить к этой болезни одновременно с разных сторон.

NIH Image Gallery / flickr

– Насколько я знаю, эти болезни в настоящее время неизлечимы, а существующие виды лечения могут лишь уменьшить их проявление

Да, это так, но, честно говоря, в медицине вообще мало какие заболевания излечимы полностью – по большому счёту, это только бактериальные инфекции и некоторые виды рака. Но все остальные болезни мы тем не менее лечим, и лечим довольно эффективно, зачастую снижая симптомы и негативные проявления до минимума. Возьмите, к примеру, сахарный диабет или сердечные болезни – от них не вылечиваются полностью, но значительного улучшения добиться можно. Поэтому, на мой взгляд, не очень справедливо говорить, что болезнь Альцгеймера медицина обязана излечивать полностью. Думаю, что гораздо эффективнее будет пытаться лечить симптомы и проявления этой болезни. Но, конечно, наиболее эффективная мера борьбы с болезнью – это всё-таки полное предотвращение её появления.

Так как мы многое знаем о патологии заболевания и о том, как оно развивается, существует множество различных препаратов, которые эту патологию снижают. Но проблема в том, что когда симптомы уже проявились, лечение патологии не поможет от них избавиться. Даже если устранить патологию совсем, человек всё равно останется больным, поскольку вред здоровью мозга уже был причинён. Поэтому сегодня проводится множество клинических испытаний, в которых исследуют здоровье людей, у которых уже имеется патология в мозге, но пока нет симптомов болезни. Теоретически, если нам удастся устранить патологию до появления симптомов, то мы сможем предотвратить появление болезни. На мой взгляд, это очень интересное и перспективное направление медицины. Но и самое трудное. Сегодня диагностика этой патологии на ранних этапах требует либо люмбальной пункции, либо позитронно-эмиссионной томографии (ПЭТ). ПЭТ – это радионуклидный метод исследования, позволяющий визуализировать патологию в головном мозге. Но это очень дорогостоящая диагностика, и, конечно, не везде она легко доступна. Опять же, в развитых странах с подобными средствами диагностики дело обстоит проще, но даже в таких странах как США наличие этих возможностей сильно зависит от того, где вы живёте. В Нью-Йорке клиники с оборудованием для ПЭТ есть на каждом углу, а, например, в штате Монтана их совсем мало. То есть различный уровень доступности таких технологий в разных регионах является серьёзной проблемой. Но именно правильная диагностика патологии может позволить нам разработать лекарственное средство, позволяющее её устранить.

Современные исследования показывают, что амилоидная патология появляется в мозге приблизительно за два десятилетия до того, как проявляются хоть какие-то симптомы. С одной стороны, это звучит страшно, но с другой – даёт нам аж двадцать лет на предотвращение болезни, если патологию вовремя диагностировать. То есть, если у вас есть патология, это совсем не означает, что вы обречены, существует масса возможностей предотвратить симптомы заболевания.

Hersenbank / wikimedia

Alzheimer’s Disease Education and Referral Center / wikipedia

– Если говорить о профилактике старческих заболеваний, то она возможна?

Национальные академии наук, инженерного дела и медицины США недавно издали обзорную статью о том, какие существуют доказательные данные о профилактике болезни Альцгеймера. И там есть несколько очень интересных моментов. К примеру, занятия физкультурой. Так вот, они полезны не только для улучшения функционального состояния сердечно-сосудистой системы и даже не только для поддержания хорошей физической формы. Физические упражнения, как выяснилось, имеют существенное положительное влияние на сохранение нейронной клеточной структуры головного мозга и потенциально способны ослабить некоторые симптомы деменции. То есть человек, занимающийся физическими нагрузками активно и регулярно, даже при наличии у него в мозге амилоидной патологии может сдерживать различные проявления этой патологии. Другим важным фактором является здоровое питание, и здесь также существуют различные подходы. Когда я говорю о здоровом питании или диете, это не означает, что нужно питаться одними орехами, ягодами и тому подобными вещами. Речь идёт, скорее, о том, чтобы менять связанные с питанием привычки, отдавая предпочтение более здоровой и полезной пище. Есть научные доказательные данные, что правильное питание может снизить риск деменционных расстройств. Важную роль играет и отказ от вредных привычек: люди, курящие и употребляющие алкоголь, более подвержены очень многим заболеваниям, чем некурящие и непьющие, и болезни Альцгеймера в том числе. Ну и, конечно, очень полезно поддержание умственной активности, или когнитивная стимуляция. Тут могут помочь даже банальные игры, включающие в себя определённую мыслительную активность, – шашки, шахматы, карточные игры, может быть, даже компьютерные игры – одним словом, всё, что ставит перед вашим мозгом какие-либо сложные задачи. Немаловажна и социальная активность: люди, больше вовлечённые в общественную жизнь, чаще общающиеся, также менее подвержены риску возникновения деменции. Например, чтение книги – очень хорошее дело, потому что это познавательная деятельность. Но, допустим, участие в литературном кружке, куда вы ходите обсуждать прочитанные книги с другими людьми – ещё лучше, потому что здесь познавательная деятельность включает в себя ещё и компонент социализации, общения с людьми.

Таким образом, у нас сейчас уже есть определённое понимание того, как можно в той или иной степени защитить себя от болезни Альцгеймера и деменции. Но также мы понимаем, и в чём заключаются главные риски. Разумеется, самым очевидным фактором риска является возраст: чем вы старше, тем выше риск деменции. Более высокая степень риска и у людей с отягощённой наследственностью, со случаями болезни Альцгеймера в семье. Хотя эта болезнь и не является передаваемой по наследству в классическом смысле, но всё равно риск её возникновения выше, если ваши родители ей уже болели – во многом потому, что у вас с ними так или иначе будет множество схожих черт, ведь привычки и стиль жизни мы тоже часто наследуем от родителей. Если они всю жизнь употребляли не очень здоровую пищу, а вы при этом не поменяли образ жизни радикальным образом, то высока вероятность того, что вы питаетесь примерно тем же. Если ваши родители курили или злоупотребляли алкоголем, то есть вероятность того, что и у вас будут эти вредные привычки.

Как ни странно, одним из очень серьёзных факторов риска для болезни Альцгеймера является наличие у пациента сахарного диабета – даже более серьёзного, чем сердечные болезни или перенесённый инсульт. Если организм пациента демонстрирует признаки инсулиновой резистентности, что считается преддиабетным состоянием, то врачу имеет смысл вмешаться и таким образом одновременно добиться и улучшения по инсулину, и снижения риска возникновения болезни Альцгеймера. Следующий важный фактор риска – травмы головы. Даже если у пациента на протяжении всей жизни было всего лишь несколько незначительных сотрясений мозга, риск возникновения старческого заболевания серьёзно повышается. Поэтому нужно очень сильно изменить отношение людей к защите своей головы. Вы не поверите тому, насколько много детей в Америке катаются на велосипеде или скейтборде без шлема. А ведь каждый раз, когда вы ударяетесь головой, вы увеличиваете риск развития у вас деменции в старости.

Кроме того, к факторам риска можно отнести повышенное артериальное давление, высокое содержание холестерина в крови, липоидные расстройства. Всё это влияет на состояние сердечно-сосудистой системы, а она, как вы понимаете, тесно связана с мозгом. Кровеносные сосуды у нас есть везде, в том числе и в мозге, и практически вся кровь проходит и через него. Поэтому каких-то результатов можно добиться, даже если просто держать под контролем состояние сердца и сосудов. Депрессия и другие психические расстройства также, судя по всему, подвергают страдающих от них людей риску деменции и болезни Альцгеймера. Есть данные, свидетельствующие и о том, что фактором риска могут быть разного рода расстройства сна, такие как апноэ во сне (синдром прекращения лёгочной вентиляции во сне, часто возникающий у людей с лишним весом). Существуют и другие факторы риска, реальная опасность которых не подтверждена, но некоторые учёные тем не менее их выделяют. Например, если человек всю жизнь работал на ферме и подвергался воздействию пестицидов, это, возможно, также повышает риск появления деменции. То есть факторов здесь очень и очень много.

– А каким образом профилактические вещи, о которых вы говорите – правильное питание, физическая или умственная нагрузка – способствуют предотвращению старческих болезней?

К сожалению, эти процессы очень трудно отслеживать у людей, но на основании тех исследований, которые проводились на животных, мы можем сказать, что за счёт мыслительной, физической и социальной активности, правильного питания и т.п. вы попросту пополняете свой запас мозговых клеток и соединений между ними. Идея такова: мозг каждого человека представляет собой огромную сеть переплетённых между собой мозговых клеток, соединения между которыми называются синапсами. Люди, у которых этих соединений больше, то есть которые имеют более высокую плотность синапсов, могут позволить себе «утратить» большее количество этих синапсов без видимого вреда для функционирования мозга.

nobeastsofierce / 123rf

Также мы изучаем и то, как от болезни Альцгеймера может защитить полученное вами образование. Конечно, сам факт посещения школы или университета не предотвратит формирование в вашем мозге амилоидов. Но чем больше и активнее вы его задействуете – решаете математические задачи, активизируете мыслительные процессы, запоминаете слова на чужом языке – тем сильнее и плотнее будут соединения между клетками вашего мозга. То есть дело тут не в том, сколько классов школы или курсов университета у человека было в жизни, а в том, чем он занимался после этого. Если человек и после получения образования продолжает вести активную мозговую деятельность – что-то читать, всё время чему-то учиться, постоянно открывать для себя что-то новое, приобретать новые навыки, пробовать новые увлечения, то умственные способности с возрастом ослабевать не будут. У кого-то может быть докторская степень по астрофизике, но если он, получив её, целыми днями лежит на диване и ничего не делает, то очень скоро вся польза от этой докторской степени исчезнет. И в то же время другой человек, допустим, закончил только 4 класса школы, но если он постоянно занимается «гимнастикой для ума», увлекается чем-то – музыкой, литературой, интеллектуальными играми – у этого человека есть все шансы сформировать к старости очень сильный мозг, способный противостоять деменции. Конечно, мы не всегда можем влиять на то, сколько люди получают образования, потому что это очень часто зависит от экономических причин. Но учиться и тренировать мозг не поздно никогда. Приведу один пример: мой отец закончил только 9 классов средней школы, после чего ему пришлось бросить обучение и зарабатывать деньги, чтобы помогать семье. И я помню, что когда был ребёнком, то ни разу не видел, чтобы папа читал книгу или занимался хоть какой-то умственной деятельностью. А сейчас ему 70 лет, и он читает такие книги, которые даже я не в состоянии осилить. Недавно он закончил «Улисс» Джеймса Джойса. Я не могу читать эту книгу, она слишком сложна для меня! И даже вне зависимости от того, насколько её понял мой отец, сам факт того, что в свои 70 он взял толстенный модернистский роман и прочёл его целиком, говорит о многом. То есть то, что у него только 9 классов образования, здесь не играет совершенно никакой роли. Важно то, что он держит свой мозг в активном состоянии.

Что же касается, к примеру, физической активности, то она заставляет мышцы выделять специальные вещества – нейротрофические факторы. Эти факторы способствуют не только здоровью мышц, но и здоровью мозга. Кроме того, здоровье мозга может поддерживать и инсулин, и витамин Д (тот самый, который мы получаем, когда проводим время на солнце летом), и многие другие полезные вещества. И чем больше у вас таких поддерживающих мозг веществ, тем больше возрастных изменений мозг способен выдержать.

И, кстати, о физических упражнениях следует знать ещё один факт: секрет их эффективности заключается в том, что необходимо совмещать три разных типа физической нагрузки. Есть аэробная нагрузка (например, бег или ходьба), от которой идёт очень большая польза для сердца и лёгких, но абсолютно никакого толку для мышечной массы, анаэробная нагрузка (к примеру, силовые упражнения или подъём тяжестей), помогающая повысить силу мышц, и упражнения на развитие гибкости (йога, тай чи, пилатес и т.п.). И вот для того, чтобы организм действительно получал максимальную пользу, необходимо комбинировать все три вида нагрузки. Некоторые думают – не важно, как заниматься физкультурой, главное заниматься. Но это совершенно не так. Для того, чтобы от физкультуры действительно был толк, необходимо максимально разнообразить виды нагрузки. То же касается и умственной деятельности, и социализации: чем более разнообразна такая деятельность, тем больше от неё пользы для здоровья мозга.

Примерно 40-50% тех людей, кто умирает в старости, но без каких-либо симптомов деменции, имеют амилоидную патологию в мозге. То есть эти люди проживают долгую жизнь, а эта болезнь у них так и не проявляется. И, изучая различия в образе жизни этих людей и тех людей, кто заболевает деменционными расстройствами, можно узнать очень много интересного. Одним словом, мы не знаем точной причины проявления или непроявления симптомов деменции, но мы подозреваем, что чем больше у человека разносторонней активности, тем сильнее становится его мозг. А сильный мозг способен здорово противостоять очень многим напастям.

– А в принципе, в каком возрасте человек должен начинать задумываться о возможном наступлении деменции и подобных ей расстройств?

С самого рождения! Задумываться об этом никогда не рано, это я вам могу сказать совершенно точно. Но, в общем, и никогда не поздно тоже. Думаю, что мы, медицинские работники, должны настраивать наших пациентов на то, чтобы они начинали думать о таких вещах как можно раньше, и обычно, чем раньше мы с ними начинаем совместную работу, тем она более эффективна.

Конечно, вы можете прийти ко мне и в возрасте восьмидесяти лет, и мы с вами вместе всё ещё сможем что-то сделать, чтобы укрепить ваш мозг. Но если вы придёте ко мне в пятьдесят, мы сделаем гораздо больше. То есть никогда не рано и никогда не поздно, но чем раньше, тем лучше.

– Не могли бы вы рассказать нам о ваших собственных проектах, связанных с деменцией? Как вы стали заниматься этой проблемой?

Заниматься я ей начал довольно давно, практически в начале профессиональной карьеры. Долгое время мои исследования касались в основном диагностики этих заболеваний и изучения инструментов для диагностики, которые можно было бы использовать не только в исследовательских центрах, но и в обычных поликлиниках. Так у меня появился проект, финансируемый нашими учреждениями общественного здравоохранения и Фондом Гарри Т.Мангуриана, в рамках которого мы выходили «в народ» и проводили обследование на деменцию у разных людей. Но если вы просто подходите к незнакомым людям и говорите, что хотите проверить их память или умственные способности, им, как правило, это не очень-то и нравится – чаще даже пугает. Поэтому вместо этого мы во Флоридском Атлантическом университете разработали программу, которую можно охарактеризовать лозунгом «в здоровом теле – здоровый мозг». Мы приглашали людей на бесплатное обследование на выявление диабета, повышенного артериального давления, бронхита, хронической обструктивной болезни лёгких, депрессии. То есть мы проводили полное обследование всего организма, и люди шли на это охотно. Когда мы стали изучать полученные результаты, мы увидели, что люди с наихудшими результатами по скринингу мозга также имели и самые слабые результаты в других аспектах здоровья. Мы стали сопоставлять полученные данные и изучать закономерности и взаимосвязи между ними, что позволило нам прийти к очень важным и интересным выводам. Например: люди с низкой мышечной массой и в целом слабыми мышцами или с пониженной двигательной активностью на тестах на мыслительную деятельность показывают результаты гораздо ниже тех, у кого с мышцами и мобильностью всё в порядке. Но тут возникает вопрос: это слабые мышцы вызывают деменцию или, наоборот – люди, у которых проявляются симптомы деменции, мало двигаются и перестают заниматься спортом? То есть прежде чем идти в исследованиях дальше, нам нужно было ответить на этот «вопрос о курице и яйце». Мы стали углубляться в эту проблему и увидели, что даже у людей без симптомов деменции по мере ослабления мышечной силы понижается и активность умственной деятельности. Но от этого они перестают и регулярно заниматься физкультурой, то есть одно становится следствием другого. Мы также измеряли и их уровень сахара, и объём лёгких, и артериальное давление, и обнаружили, что имеем дело не с простым уравнением типа «1+1», а со сложной алгебраической задачей со множеством переменных. Мы стали думать, как лучше решить эту задачу, и начали обследовать в том числе и совсем не жалующихся на здоровье людей. При этом мы обнаружили, что даже малейшие изменения в их режиме питания, физической нагрузке или артериальном давлении вызывали, во-первых, улучшение их общего самочувствия, а во-вторых, улучшение результатов их тестов на мозговую деятельность.

Charles E. Schmidt College of Medicine / FAU

Charles E. Schmidt College of Medicine / FAU

Спустя какое-то время мы начали применять принципы так называемой «точной медицины», которая сейчас широко используется при лечении онкологических заболеваний: берут небольшую часть раковой опухоли больного и тщательно исследуют все её индивидуальные характеристики и генетические маркеры, после чего разрабатывают специальную химиотерапию под данного конкретного пациента. Получается полностью индивидуализированный подход. Конечно, мы не можем взять кусочек чьего-то мозга, но мы можем использовать тот же принцип. И вот как это происходит: мы изучаем все аспекты здоровья человека, составляем персонализированную карту пациента и на её основе разрабатываем для него индивидуальную программу лечения.

Ну а вторая часть этого уравнения заключается в следующем. Раньше я много работал с животными, в частности с трансгенными мышами, то есть генетически модифицированными мышами, когда берут обычную мышь и помещают в неё какой-нибудь особый ген. Можно взять ген болезни Альцгеймера, ген болезни Паркинсона и т.п. И этот ген, как правило, содержит в себе патологию, подобную человеческой. Но дело в том, что все лабораторные мыши очень похожи друг на друга: у них одно и то же генетическое происхождение, они живут в одних и тех же клетках, мы даём им одну и ту же еду, у них имеется одинаковый доступ к воде, одно и то же количество света, примерно один и тот же уровень двигательной активности. Дальше, к примеру, мы берём половину этих мышей и даём им какое-то лекарство. А другой половине не даём ничего, они получают «пустышку», плацебо. И мы видим, что лекарство прекрасно действует в той группе мышей, которая его получила. Но потом мы даём тот же препарат людям, и он им не помогает! Почему так происходит? Как раз потому, что мыши похожи друг на друга, а все люди очень разные. Вы только представьте: если взять 20 человек с болезнью Альцгеймера, то вы получите 20 совершенно различных случаев. Допустим, один пациент из этих двадцати – курильщик, у него сахарный диабет и гипертония. У другого была травма головы в молодости, которую он получил, когда играл в футбол. У третьего – затяжная депрессия. Четвёртый – вегетарианец, любитель бега трусцой и выпускник колледжа. И так далее. И вот если мы теперь дадим всем этим 20 людям одно и то же лекарство, знаете, что произойдёт? Мы получим 20 разных реакций на это лекарство. В связи с этим я пришёл к такой мысли: а почему бы нам не взять этих людей и не сделать их немного похожими на тех лабораторных мышей? То есть сделать их чуть более «одинаковыми». И это возможно, хотя и не в такой степени, разумеется, как с мышами. Более того – именно этим мы сейчас и занимаемся. Мы тщательно изучаем каждого больного, рассматриваем все его факторы риска и составляем полный портрет здоровья пациента. После этого мы пытаемся сделать группу подопытных пациентов более однородной. Естественно, мы не можем сделать так, чтобы они стали абсолютно идентичными, но, к примеру, если у нас есть пациент с завышенным уровнем липоидов, то мы можем понизить этот уровень. Затем мы можем взять другого пациента, у которого недостаточная двигательная активность, и повысить её, проводя с ним занятия физкультурой. Затем взять пациента с лишним весом и посадить его на здоровую диету. И так потихоньку эти люди становятся немного ближе друг к другу в плане состояния здоровья. И лекарство – о чудо! – начинает действовать на всех одинаково. Таким образом, мы делаем две вещи. Первое: мы осуществляем глубокое фенотипирование пациентов, то есть очень индивидуализированную оценку их состояния здоровья. И это не просто поверхностная характеристика, это очень длительное обследование, включающее в себя детальное изучение состояния глаз, ушей, мозга, лёгких, сердца и сосудов, печени, почек и т.д. Тут вам и анализы крови и мочи, и компьютерная томография, и психологическое обследование, и изучение каких-то личных привычек пациента, его образа жизни, склонностей, характера, открытости миру, готовности учиться, социализироваться. На основе всех собранных данных мы говорим пациенту: «Мы собрали на вас всю необходимую информацию, ваш полный медицинский портрет, и вот как мы вас будем сейчас менять». Дальше следует комплекс мер, включающий и медикаментозное лечение, и немедикаментозное, и изменение образа жизни, и серию консультаций, и психотерапию, и физкультурные мероприятия, и многое другое. Всем этим мы занимаемся пока только 6 месяцев, но даже за это время нам удалось кардинально изменить к лучшему состояние здоровья наших подопытных. Честно признаться, результаты меня самого поражают! Если бы вы сказали мне двадцать лет назад, что я буду всерьёз с кем-то разговаривать о пользе витаминов или йоги для профилактики деменции, я бы рассмеялся вам в лицо! Но люди действительно чувствуют себя намного лучше после всех этих мероприятий, и ладно бы только это, но мы фиксируем и улучшение результатов их тестов на память и умственные способности. Мы снижаем воспалительные процессы в организме, уровень липоидов, инсулиновую резистентность, а при этом происходит и улучшение в работе мозга. На втором этапе работы на тех подопытных, у кого в мозге обнаружена амилоидная патология, проводятся клинические испытания инновационных противоамилоидных препаратов и препаратов, разрушающих скопления тау-белка.

И я думаю, что такой подход уникален, потому что это комбинация комплексного подхода к лечению всего организма с применением современных препаратов, испытания которых проходят по всему миру. Можем ли мы предотвратить болезнь Альцгеймера или деменцию таким образом? Пока рано говорить точно, но я убеждён, что ответ – да.

К примеру, у меня есть пациентка, которая пришла к нам, будучи очень обеспокоенной, что она стала хуже всё запоминать, многое забывать, несмотря на то, что её семья никаких изменений не замечала. Когда она к нам пришла, у неё была очень низкая мышечная масса. При этом действительно были некоторые проблемы с памятью, и когда мы давали ей подсказки, она справлялась с заданиями тестов намного лучше. У неё также был обнаружен воспалительный процесс в организме, а МРТ показала некоторые начинающиеся изменения в мозге. Поэтому мы стали проводить с ней противовоспалительную терапию. Мы поменяли её рацион, дали ей личного тренера, с которым она работала над повышением мышечной массы, стали консультировать её и проводить сеансы психотерапии, чтобы помочь ей изменить образ жизни. И вы знаете, больше она ни на что не жалуется! Улучшилось как состояние её памяти и мыслительных процессов, так и общее состояние здоровья! А ещё был мужчина лет семидесяти – очень успешный бизнесмен, который пришёл к нам узнать, насколько высок для него риск болезни Альцгеймера. Мы нашли у него первые признаки начинающегося сахарного диабета, ранее никем из его врачей не обнаруженные. У него были также некоторые проблемы с пищеварением, но мыслительные процессы были в норме, и МРТ тоже дала хорошие результаты. Мы посадили его на безглютеновую диету, изъяли из рациона молочные продукты и прописали ему различные пробиотики. Также мы нашли незначительный дефицит витаминов и стали подпитывать его организм и витаминами. Далее мы обнаружили, что и артериальное давление этого пациента слегка отклонялось от нормы, и попытались это исправить. И снова это незамедлительно дало положительные результаты – все желудочно-кишечные симптомы исчезли, пациент почувствовал прилив сил и смог вернуться к занятиям физкультурой.

Конечно, пока это всё сводится к отдельным историям, а мы хотим прийти к каким-то «крупным» и значимым выводам и пользе от нашей программы в долгосрочной перспективе. Но мы уже видим, что такое комплексное лечение оказывает благоприятный эффект на жизни и здоровье тех людей, которые к нам приходят.

Charles E. Schmidt College of Medicine / FAU

Charles E. Schmidt College of Medicine / FAU

– И в заключение, как, по-вашему, будут развиваться исследования профилактики деменции и болезни Альцгеймера в ближайшие лет 15? И что нужно сделать в этом отношении в первую очередь? Каков должен быть следующий шаг?

Думаю, что сейчас мы способны проводить великолепную диагностику этих заболеваний в специализированных центрах, но вот за пределами таких центров это пока получается не очень. И я уверен, что такая ситуация характерна не только для США, но и для многих стран мира. Например, в вашей стране, в Москве или Санкт-Петербурге, у вас тоже есть высококвалифицированные специалисты из разных областей медицины. И они способны диагностировать очень трудновыявляемые заболевания на ранних этапах. Но простой терапевт где-нибудь в глубинке сделать то же самое не сможет, потому что у него нет необходимых для этого инструментов. И сейчас нам очень важно придумать, как сделать так, чтобы опыт ведущих учёных мира можно было применять и за пределами университетов и специализированных центров при них, в медицинских учреждениях широкого профиля.

Сейчас у многих людей есть доступ к интернету, и, возможно, именно это станет основой для появления общедоступных платформ для ранней диагностики. Некоторые компании уже работают над разработкой приложений, которые позволят людям осуществлять такую диагностику самостоятельно. При этом какие-то мобильные приложения для простейшей диагностики даже существуют – например, для измерения артериального давления за счёт фиксации пульсовой волны от пальца, когда вы прикладываете его к вспышке и камере устройства. И если кому-то удастся создать приложение, позволяющее анализировать целый комплекс показателей организма, пациентам не придётся ехать в другой город, чтобы попасть в специализированный диагностический центр, ведь всё это они смогут делать дома перед компьютером или телефоном. То есть, если мы с вами встретимся лет через десять, чтобы снова поговорить о диагностике деменции, мне кажется, что этот разговор будет совершенно иным, потому что тогда всё, что я делаю в своём кабинете, пациенты смогут делать у себя дома. Ну, если даже и не всё, то очень многое. И, конечно, я очень надеюсь, что к тому времени будет разработан и какой-нибудь новый лекарственный препарат, способный снизить риск возникновения деменционных расстройств.

Думаю, что определённая – просветительская – роль здесь может быть отведена и образовательным учреждениям. Потому что чем больше людей знают об этой проблеме и о том, как уберечь себя от неё, тем лучше. В медицинской практике существуют вещи, которые вы получаете вне зависимости от вашей ситуации. Например, в США все люди, достигшие пятидесятилетнего возраста, обязаны проходить колоноскопию. Но в большинстве своём медицина как отрасль всё же ориентирована на потребителя. Ваш врач никогда не спросит вас о том, каково состояние большого пальца вашей ноги, пока вы не придёте к нему сами и не скажете, что он у вас болит. Только тогда он начнёт обследовать вас и выяснять, почему болит палец, и обнаружит, например, грыжу межпозвоночного диска. Но вы пришли к врачу по своей инициативе. Если бы не пришли – врач об этой грыже и не узнал бы. И вот образование может помочь людям попросту более сознательно относиться к своему здоровью, понимать какие-то простые вещи, наносить визиты врачу по своей воле. Люди должны сами приходить в больницу или медцентр и говорить: «Я хочу поговорить о здоровье моего мозга, о состоянии моей памяти, я хочу предотвратить болезнь Альцгеймера». Но никто из пациентов не станет этого делать, если он об этой болезни ничего не знает. Таким образом, образование может и должно стать способом дать возможность пациентам и врачам обсудить эти вопросы до тех пор, пока не станет слишком поздно.